Неожиданный уход из жизни актрисы Регины Разумы стал трагедией для всех — ее родных и друзей, коллег по Новому Рижскому театру, простых зрителей.
Всего полгода назад у нее была блистательная премьера — спектакль «Торт на день рождения» в постановке Алвиса Херманиса. Всего месяц назад она танцевала на стендапе у своего коллеги Гиртса Круминьша. Всего неделю назад ее видели на ретроспективе Ларса фон Триера. А кто-то общался с ней буквально накануне. Она ушла так рано...
Природа одарила ее особым типом красоты, который очень трудно описать словами, — холодная, но чувственная, хрупкая, но сильная. И совсем не советская — недаром в кино эпохи СССР Регина так часто играла иностранок. Сама она не считала себя красавицей и всегда относилась к себе критично и с долей самоиронии. «Я заметила, что когда в театре играю уродливых женщин, то критика хорошая или, по крайней мере, меня замечают, а если красивых, то критики молчат», — сказала Разума в одном интервью.
За свою жизнь Регина получила не так много наград, но все очень почетные — приз Лилиты Берзини, «Ночь Лицедеев», «Большой Кристапс». Ее любили зрители — и как актрису, и как личность. Она никогда не давала поводов для сплетен, жила достаточно скромно и находила радость в простых вещах — общении с сестрами, любви к сыну и внуку, копании на грядке. Хотя могла быть и настоящей Дивой — выйти на подиум или сняться для модного журнала: все это для нее тоже были роли.
Регина считала, что ее жизнь — цепь случайностей. Если бы ее, выпускницу хореографического училища и танцовщицу из ансамбля народного танца, не пригласили на крохотную роль манекенщицы в фильм «Танец мотылька»… Если бы там ее не заметил режиссер Роландс Калниньш, снявший потом с ней свои лучшие фильмы… Если бы первый муж, художник, не познакомил ее с Майей Табакой, для которой она стала музой…
Регина была уверена в том, что сценарий ее жизни пишет кто-то свыше. Поэтому ничего не делала для того, чтобы вырваться вперед, прославиться, лишний раз напомнить о себе: не дралась за роли, не соглашалась на все подряд, не вела себя, как примадонна.
Красота доставляла ей массу неудобств. Из-за нее Регина часто попадала в двусмысленные ситуации. В юности, когда она танцевала в ансамбле Daile, на встрече с зарубежными латышами ей пришлось выслушивать грязные намеки. Регину, выросшую в строгой католической семье, это обидело настолько, что даже спустя много десятилетий она рассказывала об этом со слезами на глазах. Еще был случай, когда она лишилась роли, отказав в близости кинорежиссеру. Все эти признания ее вынудили сделать журналисты. Регина об этом рассказывала скупо, без подробностей. Копание в прошлом и спекулятивная откровенность эпохи #metoo были ей явно неприятны. Ее воспоминания — хорошие ли, плохие — всегда оставались только с ней.
Она вообще была очень сдержанным человеком. Возможно, и в актерскую профессию Регина пошла только ради того, чтобы открыть в себе какие-то скрытые, подавленные чувства, чтобы прожить на экране или на сцене то, чего жизнь ей недодала, или что она себе сознательно запрещала.
Не все было легко в ее творческой судьбе. Дважды она хотела уйти из профессии и стать «нормальным» человеком. Но тут снова вмешивались какие-то сторонние силы. В первый раз это случилось, когда Регина собралась уезжать насовсем к мужу в Эстонию. Но ей предложили роль в спектакле «Женщины, женщины» в театре «Дайлес», и она не смогла отказаться. Во второй раз она осталась в профессии благодаря Алвису Херманису, который случайно встретил ее на какой-то вечеринке и позвал в спектакль «Маркиза де Сад» только что созданного Нового Рижского театра.
Попав в труппу JRT, где все остальные актеры были младше ее чуть ли не на целое поколение, Регина не испытывала ни комплекса неполноценности, ни мании величия. В этом театре она чувствовала себя как дома и была счастлива. Здесь ей довелось сыграть много блистательных ролей, но даже если бы она сыграла одну — в спектакле «Звуки тишины», — то могла бы войти в историю театра.
В этой небольшой миниатюре, где нет ни единого слова, Регина перевоплотилась в немолодую женщину, у которой первое свидание с юным парнем — влюбленным в нее, но слишком робким и инфантильным. Это, наверное, самая эротичная сцена в истории латвийского театра — при том, что здесь нет ни обнажения, ни физиологии. В этой небольшой роли Регина сыграла все — и жажду любви, и ее невозможность, и страх старения, и материнскую нежность. И счастье, которое в масштабе жизни так мимолетно. Как мимолетна сама жизнь — в масштабе вечности.
Прощайте, Регина. Вас призвал к себе самый главный режиссер. Видимо, у него на вас большие планы.
